«Ханна. Совершенное оружие»: Рецензия Киноафиши
На волне триумфа своего «Искупления» Джо Райт свято уверовал в собственную стилистическую непогрешимость, а также способность величественно и безупречно соединять трудносоединимые вещи. Как раз эту последнюю способность Райт и попытался реализовать в «Ханне», сполна окунув лабораторное дитя генетических экспериментов в месиво из шпионского триллера, сказок братьев Гримм и почти вольтеровской истории о приключениях дикаря, попавшего в мир цивилизации. В итоге получилась громкая, звонкая и, за исключением некоторых эпизодов, стильно снятая китчевая пустышка. Вероятно, нет необходимости говорить о том, что вся линия, связанная здесь с работой ЦРУ, – одна сплошная «клюква», видная даже совершенно невооруженному глазу. Когда спецслужбы закрывают секретный проект, они не посылают руководителя проекта в одиночку, с сиротливым револьвером в женской руке, отлавливать на пустынной дороге проезжающие машины с бывшими коллегами. Нет также необходимости говорить о том, что поголовное изображение немцев (по крайней мере, мужской части германского народонаселения), включая даже глубоко положительного хранителя избушки Вильгельма Гримма, как фриков, вдобавок в большинстве своем подверженных спонтанному садизму, – неуместное воплощение какого-то застарелого и крайне вульгарного предрассудка. Равно как и о том, что клиповые вариации на тему вступительных кадров бондианы (а именно такие вариации представляет собою сцена побега Ханны из марокканского бункера ЦРУ) – откровенная безвкусица.
Гораздо интереснее гриммовская составляющая этой необузданной киллер-фантазии. Понятно, что безжалостная патронесса секретных операций легко отождествляется с ведьмой из «Гензеля и Гретель»: в конце концов, Кейт Бланшетт, блестяще сыгравшая даже Боба Дилана, может без труда перевоплотиться в современный аналог древней германской колдуньи. Но вот финальное путешествие внутрь сверхволка, с обретением бегающего по его внутренностям живого оленя и исполнением решающего приговора, – это уже мощный психоаналитический жест, получившийся, правда, смазанным из-за простодушной прямоты последнего кадра. Здесь генетически модифицированная Красная Шапочка не просто занимается посильным спасением собственной жизни и местью за невинно убиенную бабушку (в фильме, натурально, и бабушка есть: всё по-честному), но является в самое средоточие, в самое нутро зла – сквозь его оскаленную пасть. Недаром клыки сверхволка так настойчиво рифмуются с идеальными белыми зубами Кейт Бланшетт, периодически обнажаемыми перед зрителем и постепенно покрывающимися хищной кровавой пеной. Это вам не зоофильская готическая вечеринка от Кэтрин Хардуик, наяву грезящей гламурными мутациями Средневековья: тут за каждой сказкой венского леса таится убийственная спецоперация, а соседствующие друг с другом трупы на детских площадках вращаются, поскрипывая с монотонным безразличием. Вероятно, на таких вот площадках и совершается настоящее обучение реальности, если, конечно, не монтировать происходящее как шустрый и бесчеловечный техноклип.
Vlad Dracula
